Гетман ходкевич смутное время. Непобедимый военачальник, великий гетман литовский ян кароль ходкевич. Отступление русских остановил келарь с деньгами

Ян Кароль Ходкевич (польск. Jan Karol Chodkiewicz; 1560 - 24 сентября 1621, Хотин) - военный и политический деятель Великого княжества Литовского, представитель магнатского рода Ходкевичей. Великий подчаший литовский (1596), генеральный староста жмудский (1599-1616), польный гетман литовский (1600-1605), воевода виленский (1616-1621), гетман великий литовский (1605-1621), граф на Шклове, Новой Мыши и Быхове, пан на Мельце и Краснике.

Биография

Начало службы

Сын Яна Иеронима Ходкевича, виленского каштеляна, и Кристины Зборовской. Учился в Виленском университете (Академии), затем отправился за границу. В 1586-1589 году вместе с братом Александром изучал философию и право в иезуитской академии в городе Ингольштадт (Бавария). После учёбы посетил Италию и Мальту для изучения военного искусства

Службу в войсках Речи Посполитой начал под командованием гетмана Жолкевского при подавлении восстания Наливайко. Участвовал в походах в Молдавию под командованием Яна Замойского. В 1601 году стал польным гетманом Великого княжества Литовского.

Война со Швецией

Активно участвовал в войне со Швецией. Несмотря на трудности, (например, отсутствие помощи от короля Сигизмунда III и Сейма), одерживал победы. В 1604 году взял Дерпт (ныне Тарту, Эстония); дважды разбил шведские войска. За одержанные победы в марте 1605 года был вознаграждён званием великого гетмана Великого княжества Литовского.

Однако самая большая победа Ходкевича ещё ждала его впереди. В середине сентября 1605 года шведские войска были сконцентрированы около Риги. Сюда же направлялась ещё одна шведская армия, во главе с королём Карлом IX; таким образом, шведы имели явное преимущество над войсками Речи Посполитой.

27 сентября 1605 года произошла Битва при Кирхгольме (ныне Саласпилс, Латвия). Ходкевич имел около 3000-4000 солдат, основную часть из которых составляла тяжёлая кавалерия крылатых гусар. Шведская армия насчитывала порядка 11000 человек, из них большую часть (8500 человек) составляли пехотинцы.

Однако, несмотря на столь неблагоприятный перевес сил, Ходкевичу в течение трёх часов удалось разгромить шведскую армию. Ключевую роль в этом сыграло грамотное применение конницы: выманив противника с его укреплённых позиций притворным отступлением, войска Ходкевича смяли наступавшую шведскую пехоту и при поддержке артиллерии разгромили основные силы противника. Король Карл IX был вынужден бежать с поля боя, а шведская армия, прекратив осаду Риги, вернулась обратно в Швецию. Ходкевич получил поздравительные письма от папы римского Павла V, католических государей Европы (Рудольфа II Австрийского и Якова I Английского), и даже от турецкого султана Ахмеда I и персидского шаха Аббаса I.

Однако даже столь значительная победа не улучшила положения войск Ходкевича в финансовом плане. Денег в казне по-прежнему не было, и армия стала попросту разбегаться. Внутренние неурядицы привели к тому, что плодами победы Речь Посполита так и не воспользовалась.

Рокош Зебжидовского

Следующие пять лет Ян Ходкевич активно участвовал в разгоревшейся внутри Речи Посполитой внутренней борьбе. Попытки короля Сигизмунда III несколько централизовать управление государством вызвали восстание (т. н. «рокош») под предводительством Миколая Зебжидовского (польск. Mikoaj Zebrzydowski). Среди литовской знати рокошан поддержал один из лидеров кальвинистов Ян Радзивилл. В 1606 году оппозиция перешла к боевым действиям.

Первоначально Ходкевич сохранял нейтралитет в разгорающемся конфликте, однако, после присоединения к конфедератам Яна Радзивилла (врага Ходкевичей), осудил рокош, и поддержал короля. 6 июля 1607 года в битве под Гузовым в решающем сражении королевская армия разгромила оппозицию; Ходкевич командовал войсками на правом фланге.

Победа над оппозицией и подавление её выступлений, тем не менее, не позволили королю продолжить начатые реформы государственного управления. Восторжествовал компромисс, фактически означавший прекращение централизаторской политики короля Сигизмунда.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ян Кароль Ходкевич
200px
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Род деятельности:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Отец:
Мать:	Кристина Зборовская
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:
Дети:	от первого брака: Иероним Ходкевич, Анна-Схоластика
Награды и премии:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке

Службу в войсках Речи Посполитой начал под командованием гетмана Жолкевского при подавлении восстания Наливайко . Участвовал в походах в Молдавию под командованием Яна Замойского . В 1601 году стал польным гетманом Великого княжества Литовского .

Война со Швецией

Активно участвовал в войне со Швецией . Несмотря на трудности, (например, отсутствие помощи от короля Сигизмунда III и Сейма), одерживал победы. В 1604 году взял Дерпт (ныне Тарту , Эстония); дважды разбил шведские войска. За одержанные победы в марте 1605 года был вознаграждён званием великого гетмана Великого княжества Литовского.

Однако самая большая победа Ходкевича ещё ждала его впереди. В середине сентября 1605 года шведские войска были сконцентрированы около Риги . Сюда же направлялась ещё одна шведская армия, во главе с королём Карлом IX ; таким образом, шведы имели явное преимущество над войсками Речи Посполитой.

Однако даже столь значительная победа не улучшила положения войск Ходкевича в финансовом плане. Денег в казне по-прежнему не было, и армия стала попросту разбегаться. Внутренние неурядицы привели к тому, что плодами победы Речь Посполита так и не воспользовалась.

Рокош Зебжидовского

Следующие пять лет Ян Ходкевич активно участвовал в разгоревшейся внутри Речи Посполитой внутренней борьбе. Попытки короля Сигизмунда III несколько централизовать управление государством вызвали восстание (т. н. «рокош ») под предводительством Миколая Зебжидовского (польск. Mikołaj Zebrzydowski ). Среди литовской знати рокошан поддержал один из лидеров кальвинистов Ян Радзивилл. В 1606 году оппозиция перешла к боевым действиям.

Первоначально Ходкевич сохранял нейтралитет в разгорающемся конфликте, однако, после присоединения к конфедератам Яна Радзивилла (врага Ходкевичей), осудил рокош, и поддержал короля. 6 июля 1607 года в битве под Гузовым в решающем сражении королевская армия разгромила оппозицию; Ходкевич командовал войсками на правом фланге.

Победа над оппозицией и подавление её выступлений, тем не менее, не позволили королю продолжить начатые реформы государственного управления. Восторжествовал компромисс, фактически означавший прекращение централизаторской политики короля Сигизмунда.

Возвращение в Инфлянты

Тем временем вновь активизировались шведские войска. Внутренние неурядицы Речи Посполитой позволили им весной 1607 года взять Белый Камень, а 1 августа 1608 года - Динамюнде (ныне Даугавгрива , с 1924 года - часть Риги).

В октябре 1608 года Ходкевич вернулся в Инфлянты , и сразу перешёл в контрнаступление. 1 марта 1609 года двухтысячная армия под его командованием ночным штурмом взяла Пернов (ныне Пярну), а затем вернулась под Ригу. Успех вновь сопутствовал Ходкевичу: его кавалерийские отряды разбили передовые войска шведов, что вынудило шведского главнокомандующего графа Мансфельда отступить от Риги. Взятие крепости Динамюнде и победа небольшого польско-литовского флота над превосходящим шведским флотом обеспечили Речи Посполитой преимущество в этом регионе. Подкреплений Ходкевич вновь не получил - король Сигизмунд готовился к войне с Россией. Смерть шведского короля Карла IX 30 октября 1611 года позволила начать мирные переговоры, и до 1617 года военные действия на Балтике были прекращены.

Участие в походах на Россию: предыстория

Поводом для начала войны с Московским государством стало введение на территорию России шведского корпуса под командованием Я. Делагарди по просьбе царя Василия Шуйского . Поскольку Речь Посполита воевала со Швецией, это было расценено как враждебный акт.

В июне 1618 года войска Ходкевича начали поход на Москву. Сам гетман хотел наступать через Калугу , но Владислав сумел настоять на прямом ударе к российской столице. В начале октября 1618 году польско-литовские войска заняли село Тушино (к северу от Москвы), и начали подготовку к штурму. Одновременно с юга к Москве подошла 20 000-я казачья армия гетмана П. Сагайдачного . В ночь на 11 октября польско-литовские войска начали штурм Москвы, попытавшись прорваться через Тверские и Арбатские ворота, однако приступ был отбит. В условиях надвигающейся зимы и отсутствия финансирования королевич Владислав согласился на переговоры. 11 декабря 1618 году в селе Деулино (близ Троице-Сергиева монастыря) было подписано перемирие сроком на 14 с половиной лет. Согласно его условиям, Россия уступала Смоленскую землю, вошедшую в состав Великого Княжества Литовского , а также Черниговскую и Северскую земли, вошедшие в состав польской короны .

Ян Кароль Ходкевич вернулся из этого похода разочарованным. Годы постоянных войн серьёзно сказались на его здоровье, он всё чаще болел. Не всё было ладно и в семье. Ходкевич на некоторое время отошёл от государственных дел и занялся управлением своими поместьями.

Война с Турцией ( -)

В 1620 году Речь Посполита была втянута в войну с Османской империей. В августе 1620 года польская армия потерпела сокрушительное поражение под Цецорой (недалеко от Ясс). Великий гетман коронный Станислав Жолкевский был убит, а польный гетман коронный Станислав Конецпольский попал в плен. В декабре 1620 года Ян Кароль Ходкевич получил командование всеми силами Речи Посполитой.

Личная жизнь

Ян Кароль Ходкевич женился в 1593 году на дочери воеводы подольского и гетмана великого коронного Николая Мелецкого , вдове Слуцкого князя Яна Симеона Олельковича Софье Мелецкой ( -). От этого брака у него был сын Иероним (1598-1613) и дочь Анна-Схоластика ( -), которая была замужем за Яном Станиславом Сапегой ( -), старшим сыном Льва Сапеги , канцлера великого литовского.

После смерти жены Ян Кароль Ходкевич женился во второй раз на Анне-Алоизии Острожской ( −). Ключевую роль в этом браке сыграли политические мотивы: 60-летнего гетмана уговорил жениться на 20-летней княжне его брат, Александр Ходкевич, который не хотел, чтобы богатейшие владения брата перешли во владения рода Сапег . Брак состоялся 28 ноября 1620 года в Ярославе . Сразу после брака гетман отправился на сейм в Варшаву , а после - в свой последний поход.

После Яна Кароля Ходкевича остались большие владения. Главными из них были: Быхов и Горы в Оршинском повете, Ляховичи - в Новогрудском , Свислочь - в Волковысском , Шкуды и Кретинга - в Жемайтии . Вместе с братом Александром он был владельцем Шклова и Шкловского графства. Стоит отметить, что в связи с недостатком государственного финансирования Ян Кароль Ходкевич тратил на войска свои личные средства, и поэтому его долги перед смертью достигали 100 тысяч злотых (больше, чем ежегодный доход от всех его владений). Тем не менее, за имущество Ходкевича начались распри между магнатскими родами, бывшими с ним в родстве. Претензии на него заявили: дочь, Анна-Схоластика, и её муж, Станислав Сапега; брат Яна Кароля Александр Ходкевич; и, наконец, молодая вдова Анна-Алоизия Ходкевич (урождённая Острожская) вместе со своими опекунами.

Борьба за имущество окончилась только через два года, в мае 1623 года , когда все родственники, наконец, разделили наследство гетмана. Вдова гетмана добилась, чтобы его тело похоронили не в принадлежавшем Ходкевичам городе Кретинге (где была похоронена его первая жена), как он сам хотел, а в резиденции князей Острожских - городе Остроге на Волыни .

Напишите отзыв о статье "Ходкевич, Ян Кароль"

Примечания

Литература

• Великое княжество Литовское : Энциклопедия. В 3 т./Ред. Г. П. Пашков и др. Т. 2: Кадетский корпус - Яцкевич. - Минск: Белорусская Энциклопедия, 2005. - 788 с.: ил. ISBN 985-11-0378-0.
• Энциклопедия истории Беларуси . В 6 т. Т. 6. Кн. 2: Усвея - Яшин; Приложение/Белорус. энциклопедия.; Редкол.: Г. П. Пашков (главный ред.) И др.; Худ. Э. Э. Жакевич. - М.: БелЭн, 2003. - 616 с.: ил. ISBN 985-11-0276-8.

Ссылки

• .

Отрывок, характеризующий Ходкевич, Ян Кароль

И она снова его вспоминала...
Его невероятную доброту... Его буйную жажду Жизни... Его светлую ласковую улыбку и пронзительный взгляд его синих глаз... И его твёрдую уверенность в правоте избранного им пути. Вспоминала чудесного, сильного человека, который, будучи совсем ещё ребёнком, уже подчинял себе целые толпы!..
Вспоминала его ласку... Тепло и верность его большого сердца... Всё это жило теперь только лишь в её памяти, не поддаваясь времени, не уходя в забвение. Всё оно жило и... болело. Иногда ей даже казалось – ещё чуть-чуть, и она перестанет дышать... Но дни бежали. И жизнь всё также продолжалась. Её обязывал оставленный Радомиром ДОЛГ. Поэтому, со своими чувствами и желаниями она, насколько могла, не считалась.
Сын, Светодар, по которому она безумно скучала, находился в далёкой Испании вместе с Раданом. Магдалина знала – ему тяжелей... Он был ещё слишком молод, чтобы смириться с такой потерей. Но ещё она также знала, что даже при самом глубоком горе, он никогда не покажет свою слабость чужим.
Он был сыном Радомира...
И это обязывало его быть сильным.
Снова прошло несколько месяцев.
И вот, понемногу, как это бывает даже с самой страшной потерей, Магдалина стала оживать. Видимо, приходило правильное время возвращаться к живущим...

Облюбовав крошечный Монтсегюр, который был самым магическим в Долине замком (так как стоял на «точке перехода» в другие миры), Магдалина с дочуркой вскоре начали потихоньку туда перебираться. Начали обживать их новый, незнакомый ещё, Дом...
И, наконец, помня настойчивое желание Радомира, Магдалина понемногу стала набирать себе первых учеников... Это была наверняка одна из самых лёгких задач, так как каждый человек на этом дивном клочке земли был более или менее одарённым. И почти каждый жаждал знания. Поэтому очень скоро у Магдалины уже было несколько сотен очень старательных учеников. Потом эта цифра переросла в тысячу... И уже очень скоро вся Долина Магов была охвачена её учением. А она брала как можно больше желающих, чтобы отвлечься от своих горьких дум, и была несказанно рада тому, как жадно тянулись к Знанию окситанцы! Она знала – Радомир бы от души этому порадовался... и набирала ещё больше желающих.
– Прости, Север, но как же Волхвы согласились с этим?!. Ведь они так тщательно охраняют от всех свои Знания? Как же Владыко допустил такое? Магдалина ведь учила всех, не выбирая лишь посвящённых?
– Владыко никогда не соглашался с этим, Изидора... Магдалина и Радомир шли против его воли, открывая эти знания людям. И я до сих пор не знаю, кто из них был по-настоящему прав...
– Но ты же видел, как жадно внимали этому Знанию окситанцы! Да и вся остальная Европа также! – удивлённо воскликнула я.
– Да... Но я видел и другое – как просто они были уничтожены... А это значит – они были к этому не готовы.
– Но когда же, по твоему, люди будут «готовы»?.. – возмутилась я. – Или это не случится никогда?!.
– Случится, мой друг... думаю. Но лишь тогда, когда, люди наконец-то поймут, что они в состоянии защитить это же самое Знание... – тут Север неожиданно по-детски улыбнулся. – Магдалина и Радомир жили Будущим, видишь ли... Они мечтали о чудесном Едином Мире... Мире, в котором была бы одна общая Вера, один правитель, единая речь... И несмотря ни на что, учили... Сопротивляясь Волхвам... Не подчиняясь Владыко... И при всём при том, хорошо понимая – даже их далёкие правнуки наверняка ещё не узрят этого чудесного «единого» мира. Они просто боролись... За свет. За знания. За Землю. Такой была их Жизнь... И они прожили её, не предавая.
Я снова окунулась в прошлое, в котором всё ещё жила эта удивительная и единственная история...
Было только одно грустное облачко, бросавшее тень на светлеющее настроение Магдалины – Веста глубоко страдала от потери Радомира, и никакими «радостями» не удавалось её от этого отвлечь. Узнав, наконец, о случившемся, она полностью захлопнула своё маленькое сердечко от окружающего мира и переживала свою потерю одна, не допуская к себе даже любимую маму, светлую Магдалину. Так она бродила целыми днями неприкаянной, не зная, что с этой страшной бедой поделать. Рядом не было также и брата, с которым Веста привыкла делиться радостью и печалями. Ну, а сама она была слишком ещё мала, чтобы суметь осилить столь тяжкое горе, непомерным грузом обрушившееся на её хрупкие детские плечи. Она дико скучала по своему любимому, самому лучшему на свете папе и никак не могла понять, откуда же взялись те жестокие люди, которые его ненавидели и которые его убили?.. Не слышно было больше его весёлого смеха, не было их чудесных прогулок... Не оставалось больше вообще ничего, что было связанно с их тёплым и всегда радостным общением. И Веста глубоко, по-взрослому страдала... У неё оставалась только память. А ей хотелось вернуть его живого!.. Она была ещё слишком малой, чтобы довольствоваться воспоминаниями!.. Да, она очень хорошо помнила, как, свернувшись калачиком на его сильных руках, затаив дыхание слушала удивительнейшие истории, ловя каждое слово, боясь пропустить самое важное... И теперь её раненое сердечко требовало всё это обратно! Папа был её сказочным кумиром... Её, закрытым от остальных, удивительным миром, в котором жили только они вдвоём... А теперь этого мира не стало. Злые люди забрали его, оставив лишь глубокую рану, которую ей самой никак не удавалось заживить.

Все окружавшие Весту взрослые друзья старались, как могли, развеять её удручённое состояние, но малышка, никому не хотела открывать своё скорбящее сердце. Единственный, кто наверняка смог бы помочь, был Радан. Но и он находился далеко, вместе со Светодаром.
Впрочем, был с Вестой один человек, который старался изо всех сил заменить её дядю Радана. И звали этого человека Рыжий Симон – весёлый Рыцарь с яркими рыжими волосами. Друзья безобидно так прозвали его из-за необычного цвета его волос, и Симон ничуточки не обижался. Он был смешливым и весёлым, всегда готовым придти на помощь, этим, и правда, напоминая отсутствующего Радана. И друзья за это искренне его любили. Он был «отдушинкой» от бед, которых в жизни Храмовиков в то время было очень и очень немало...
Рыжий Рыцарь терпеливо являлся к Весте, ежедневно уводя её на захватывающие длинные прогулки, постепенно становясь малышке настоящим доверенным другом. И даже в маленьком Монтсегюре очень скоро к нему привыкли. Он стал там привычным желанным гостем, которому каждый был рад, ценя его неназойливый, мягкий характер и всегда прекрасное настроение.
И только одна Магдалина вела себя с Симоном настороженно, хотя сама наверняка не смогла бы объяснить причину... Она больше всех остальных радовалась, видя Весту всё более и более счастливой, но в то же время, никак не могла избавиться от непонятного ощущения опасности, приходящей со стороны Рыцаря Симона. Она знала, что должна была чувствовать ему только лишь благодарность, но ощущение тревоги не проходило. Магдалина искренне пыталась не обращать на свои чувства внимания и лишь радоваться настроению Весты, сильно надеясь, что со временем боль дочурки понемногу утихнет, так же, как стала утихать она в ней самой... И останется тогда в её измученном сердечке лишь глубокая светлая грусть по ушедшему, доброму папе... И ещё останутся воспоминания... Чистые и горькие, как бывает иногда горькой самая чистая и самая светлая ЖИЗНЬ...

Светодар часто писал матери послания, и один из рыцарей Храма, охранявший его вместе с Раданом в далёкой Испании, отвозил эти послания в Долину Магов, откуда тут же присылалась весточка с последними новостями. Так они жили, не видя друг друга, и могли лишь надеяться, что придёт когда-нибудь тот счастливый день, когда они хоть на мгновение встретятся все вместе... Но, к великому сожалению, тогда они ещё не ведали, что этот счастливый день так никогда для них и не наступит...
Все эти годы после потери Радомира, Магдалина вынашивала в своём сердце заветную мечту – отправиться когда-нибудь в далёкую Северную страну, чтобы увидеть землю своих предков и поклониться там дому Радомира... Поклониться земле, вырастившей самого дорогого ей человека. А ещё она хотела отнести туда Ключ Богов. Ибо знала – так будет правильно... Родная земля сбережёт ЕГО для людей куда надёжнее, чем это пытается сделать она сама.
Но жизнь бежала, как всегда, слишком быстро, и у Магдалины всё никак не оставалось времени, дабы осуществить задуманное. А спустя восемь лет после гибели Радомира, пришла беда... Остро чувствуя её приближение, Магдалина страдала, не в состоянии понять причину. Даже являясь сильнейшей Ведуньей, она не могла увидеть свою Судьбу, как бы этого ни хотела. Её Судьба была от неё скрыта, так как она обязана была прожить свою жизнь полностью, какой бы сложной или жестокой она ни являлась...
– Как же так, мама, всем Ведунам и Ведуньям закрыта их Судьба? Но почему?.. – возмутилась Анна.
– Думаю, это так потому, чтобы мы не пытались менять то, что нам предначертано, милая – не слишком уверенно ответила я.
Насколько я могла себя помнить, с ранних лет меня возмущала данная несправедливость! Зачем было нужно нам, Ведающим, такое испытание? Почему мы не могли от него уйти, если умели?.. Но отвечать на это нам, видимо, никто не собирался. Такой была наша Жизнь, и прожить её приходилось такой, какой она была кем-то для нас начертана. А ведь мы могли так просто сделать её счастливой, разреши нам те, что «сверху», видеть свою Судьбу!.. Но такой возможности, к сожалению, у меня (и даже у Магдалины!) не было.
– Ещё, Магдалину всё больше и больше тревожили разносившиеся непривычные слухи... – продолжил Север. – Среди её учеников вдруг начали появляться странные «катары», тихо призывающие остальных к «бескровному» и «доброму» учению. Что означало – призывали жить без борьбы и сопротивления. Это было странным, и уж никак не отражало учения Магдалины и Радомира. Она чувствовала в этом подвох, чувствовала опасность, но встретить хотя бы одного из «новых» Катар ей почему-то никак не удавалось... В душе Магдалины росла тревога… Кто-то очень хотел сделать Катар беспомощными!.. Посеять в их смелых сердцах сомнение. Но кому это было нужно? Церкви?.. Она знала и помнила, как быстро гибли даже самые сильные и самые прекрасные державы, стоило им всего на мгновение отказаться от борьбы, понадеявшись на чужое дружелюбие!.. Мир пока ещё был слишком несовершенным... И в нём надо было уметь бороться за свой дом, за свои убеждения, за своих детей и даже за любовь. Вот почему Катары Магдалины с самого начала были воинами, и это полностью соответствовало её учению. Ведь она никогда не создавала сборище смиренных и беспомощных «агнцев», наоборот – Магдалина создавала могучее общество Боевых Магов, предназначение которых было ЗНАТЬ, а также – охранять свою землю и на ней живущих.
Поэтому-то настоящие, её Катары, Рыцари Храма, были мужественными и сильными людьми, гордо нёсшими Великое Знание Бессмертных.

Увидев мой протестующий жест, Север улыбнулся.
– Не удивляйся, мой друг, как ты знаешь, всё на Земле по-старому закономерно – всё так же переписывается со временем истинная История, всё так же перекраиваются светлейшие люди... Так было, и, думаю, так будет всегда... Именно поэтому так же, как и от Радомира, от воинственных и гордых первых (и настоящих!) Катар сегодня осталось, к сожалению, лишь беспомощное Учение Любви, построенное на самоотречении.
– Но они ведь, и правда, не сопротивлялись, Север! Они не имели права на убийство! Я читала об этом в дневнике Эсклармонд!.. Да и ты сам говорил мне об этом.

– Нет, мой друг, Эсклармонд была уже из «новых» катар. Я объясню тебе... Прости, я не открыл тебе истинную причину гибели этого чудесного народа. Но я никогда и никому не открывал её. Опять же – видимо, сказывается «правда» старой Метеоры... Слишком глубоко она поселилась во мне...
Да, Изидора, Магдалина учила Вере в Добро, учила Любви и Свету. Но ещё она учила БОРЬБЕ, за это же самое добро и свет! Как Радомир, она учила стойкости и смелости. Ведь именно к ней после смерти Радомира стремились рыцари со всей тогдашней Европы, так как именно в ней они чувствовали смелое сердце Радомира. Помнишь, Изидора, ведь ещё с самого начала его жизни, будучи совсем молодым, Радомир призывал к борьбе? Призывал бороться за будущее, за детей, за Жизнь?
Именно поэтому, первые Рыцари Храма, подчиняясь воле Магдалины, за эти годы набрали себе верную и надёжную подмогу – окситанских рыцарей-воинов, а те, в свою очередь, помогали им обучать простых поселян военному искусству на случай особой необходимости или неожиданно обрушившейся беды. Ряды Тамплиеров быстро росли, принимая в свою семью желающих и достойных. Вскоре почти все мужчины из аристократических окситанских семей принадлежали Храму Радомира. Уехавшие в дальние страны, по наказу семьи возвращались, чтобы пополнить братство Храмовиков.

Несмотря на их большую занятость, первые шесть Рыцарей Храма, приехавших с Магдалиной, так и остались самыми любимыми и самыми верными её учениками. То ли потому, что они знали Радомира, то ли по той простой причине, что столько лет они все прожили вместе и как бы срослись в дружную могучую силу, но именно эти Храмовики были самыми близкими сердцу Магдалины. Она делилась с ними тем Знанием, которое не доверяла никому другому.
Они были настоящими Воинами Радомира...
И они стали когда-то первыми Совершенными Мага Долины...
Совершенные были прекрасными воинами и сильнейшими магами, Изидора, что делало их намного сильнее всех остальных живущих (кроме некоторых Волхвов, конечно же). Мария доверяла им жизни своих детей, доверяла себя. И вот однажды, чувствуя неладное, во избежание какой-либо беды, она решила доверить им тайну Ключа Богов... Что, как оказалось позднее, было жестокой и непоправимой ошибкой, уничтожившей через столетие Великую Империю Знания и Света... Чистую и чудесную Империю Катар.
Страшное предательство (с помощью церкви) одного из близких друзей, уже после жестокой гибели Магдалины, постепенно преобразило Катар, превратив сильных и гордых воинов в беззащитных и беспомощных... Сделав Империю Солнца и Света легко ранимой и доступной. Ну, а церковь, как это обычно происходило в то время, тихо, спокойно продолжала свою чёрную работу, подсылая в Окситанию десятки «новых» катар, «доверительно» нашёптывавших остальным, как прекрасна будет их жизнь без убийств, как чисты без пролития крови будут их светлые души. И катары слушали красиво звучавшие слова, начисто забывая, чему учила их когда-то Золотая Мария...
Ведь для спокойного, любвеобильного народа, какими были окситанцы, намного приятнее было учение без кровопролития. Поэтому, по прошествии какого-то времени, им уже и казалось, что именно этому учила Магдалина. Что так будет намного правильнее. Только вот почему-то никому из них хотя бы на минуту не приходило в голову задуматься: ПОЧЕМУ этому начали открыто учить именно лишь после жестокой смерти Золотой Марии?..
Так с годами превратилось учение Радомира и Магдалины в беспомощное Великое Знание, сохранить и защитить которое, уже было некому... И «новые» Катары сдавались, отдавая себя, своих детей, своих жён, на милость огня и церкви... И горели Дети Магдалины тысячами, не сопротивляясь, не проклиная своих палачей. Горели, мечтая о высоком и звёздном мире, где они встретят свою Марию...
– Как же такое произошло, Север?!.. Расскажи мне, если я имею на это право...
Печально покачав головой, Север продолжил.
– О, это произошло до невероятности глупо и обидно, Изидора, так глупо, что иногда не хочется этому верить...
Помнишь, я говорил тебе, что однажды Магдалина посвятила самых близких Рыцарей Храма в тайну Ключа Богов? – Я кивнула. – Но тогда ещё, к сожалению, никто из Рыцарей Храма не знал, что один из них с самого начала являлся ставленником «тёмных»... правда сам об этом даже не подозревая.
– Но как же такое возможно, Север?!. – искренне возмутилась я. – Разве может не чувствовать человек, делая плохое?
– Ты ведь не можешь воевать с тем, чего ты не видишь или не понимаешь, не так ли, Изидора? – Не обращая внимания на моё возмущение, спокойно продолжил Север. – Вот так и он – он не видел и не чувствовал того, что внедрили когда-то в его мозг «тёмные», выбрав именно его своей беспомощной «жертвой». И вот, когда нужное для «тёмных» время пришло, «заказ» чётко сработал, несмотря на чувства или убеждения захваченного человека.
– Но ведь они были такими сильными, Рыцари Храма! Как же кто-то смог внедрить в них что-либо?!..
– Видишь ли, Изидора, сильным и умным быть не всегда достаточно. Иногда «тёмные» находят что-то такое, чего у намеченной жертвы просто не существует. И она, эта жертва, честно живёт до поры до времени, пока не срабатывает внедрённая в неё гадость, и пока человек не становится послушной куклой в руках «Думающих Тёмных». И даже тогда, когда внедрение срабатывает, бедная «жертва» не имеет о случившемся ни малейшего понимания... Это ужасный конец, Изидора. И я даже врагам такого не пожелал бы...
– Значит, что же – этот рыцарь не знал, какое страшное зло он сотворил с остальными?
Север отрицательно покачал головой.
– Нет, мой друг, он не знал до самой последней своей минуты. Он так и умер, веря, что прожил хорошую и добрую жизнь. И никогда не сумел понять, за что его друзья отвернулись от него, и за что он был изгнан ими из Окситании. Как бы они ни старались ему это объяснить... Желаешь ли услышать, как произошло это предательство, мой друг?
Я лишь кивнула. И Север терпеливо продолжил свою потрясающую историю...
– Когда церковь через того же рыцаря узнала, что Магдалина так же является ещё и Хранителем Умного Кристалла, у «святых отцов» возникло непреодолимое желание получить в свои руки эту удивительную силу. Ну и, естественно, желание уничтожить Золотую Марию умножилось в тысячи раз.
По великолепно рассчитанному «святыми отцами» плану, в день, кода должна была погибнуть Магдалина, предавшему её рыцарю в руки было вручено от посланника церкви письмо, якобы написанное самой Магдалиной. В этом злосчастном «послании» Магдалина «заклинала» первых Рыцарей Храма (своих самых близких друзей) никогда не пользоваться более оружием (даже при защите!), так же как и никаким другим, известным им способом, который мог бы отнять чью-то чужую жизнь. Иначе, – говорилось в письме, – при непослушании, Рыцари Храма потеряют Ключ Богов... так как окажутся его недостойными.

Это был абсурд!!! Это было самое лживое послание, которое им когда-либо приходилось слышать! Но Магдалины с ними уже не было... И никто не мог её более ни о чём спросить.
– Но разве они не могли после смерти с нею общаться, Север? – удивилась я. – Ведь насколько я знаю, многие Маги могут общаться с умершими?
– Не многие, Изидора... Многие могут видеть сущности после смерти, но не многие могут их точно слышать. Только один из друзей Магдалины мог с ней свободно общаться. Но именно он погиб всего через несколько дней после её смерти. Она приходила к ним сущностью, надеясь, что они увидят её и поймут... Она приносила им меч, стараясь показать, что должны бороться.
Какое-то время мнения Совершенных перевешивали то в одну, то в другую сторону. Их было теперь намного больше, и хотя остальные (ново пришедшие) никогда не слышали о Ключе Богов, «письмо Магдалины», по справедливости, было оглашено и им, пропуская не предназначавшиеся их уху строки.

Ходкевичи ведут свой род от Борейки - боярина при дворе князя литовского Витеня и сына его Ивана Борейковича, что следует из грамоты короля Сигизмунда-Августа на графский титул Ходкевичу, Genute Kirkiene

Биография

Начало службы

Сын Яна Иеронима Ходкевича, кастеляна Вильно, и Кристины Зборовской. Учился в Виленском университете (Академии), затем отправился за границу. В 1586-1589 году вместе с братом Александром изучал философию и право в иезуитской академии в городе Ингольштадт (Бавария). После учёбы посетил Италию и Мальту для изучения военного искусства, а также воевал на испанской службе в Нидерландах, где имел возможность лично познакомиться с герцогом Альбой и Морицем Оранским.

Службу в войсках Речи Посполитой начал под командованием гетмана Жолкевского при подавлении восстания Наливайко. Участвовал в походах в Молдавию под командованием Яна Замойского. В 1601 году стал польным гетманом Великого княжества Литовского.

Война со Швецией

Активно участвовал в войне со Швецией. Несмотря на трудности, (например, отсутствие помощи от короля Сигизмунда III и Сейма), одерживал победы. В 1604 году взял Дерпт (ныне Тарту, Эстония); дважды разбил шведские войска. За одержанные победы в марте 1605 года был вознаграждён званием великого гетмана Великого княжества Литовского.

Однако самая большая победа Ходкевича ещё ждала его впереди. В середине сентября 1605 года шведские войска были сконцентрированы около Риги. Сюда же направлялась ещё одна шведская армия, во главе с королём Карлом IX; таким образом, шведы имели явное преимущество над войсками Речи Посполитой.

27 сентября 1605 года произошла Битва при Кирхгольме (ныне Саласпилс, Латвия). Ходкевич имел около 4000 солдат - в основном, тяжёлую кавалерию (гусар). Шведская армия насчитывала порядка 11000 человек, из них большую часть (8500 человек) составляли пехотинцы.

Однако, несмотря на столь неблагоприятный перевес сил, Ходкевичу в течение трёх часов удалось разгромить шведскую армию. Ключевую роль в этом сыграло грамотное применение конницы: выманив противника с его укреплённых позиций притворным отступлением, войска Ходкевича смяли наступавшую шведскую пехоту и при поддержке артиллерии разгромили основные силы противника. Король Карл IX был вынужден бежать с поля боя, а шведская армия, прекратив осаду Риги, вернулась обратно в Швецию. Ходкевич получил поздравительные письма от папы римского Павла V, католических государей Европы (Рудольфа II Австрийского и Якова I Английского), и даже от турецкого султана Ахмеда I и персидского шаха Аббаса I.

Однако даже столь значительная победа не улучшила положения войск Ходкевича в финансовом плане. Денег в казне по-прежнему не было, и армия стала попросту разбегаться. Внутренние неурядицы привели к тому, что плодами победы Речь Посполита так и не воспользовалась.

Рокош Зебжидовского

Следующие пять лет Ян Ходкевич активно участвовал в разгоревшейся внутри Речи Посполитой внутренней борьбе. Попытки короля Сигизмунда III несколько централизовать управление государством вызвали восстание (т. н. «рокош») под предводительством Миколая Зебжидовского (польск. Miko?aj Zebrzydowski ). Среди литовской знати рокошан поддержал один из лидеров кальвинистов Ян Радзивилл. В 1606 году оппозиция перешла к боевым действиям.

Первоначально Ходкевич сохранял нейтралитет в разгорающемся конфликте, однако, после присоединения к конфедератам Яна Радзивилла (врага Ходкевичей), осудил рокош, и поддержал короля. 6 июля 1607 года в битве под Гузовым в решающем сражении королевская армия разгромила оппозицию; Ходкевич командовал войсками на правом фланге.

Победа над оппозицией и подавление её выступлений, тем не менее, не позволили королю продолжить начатые реформы государственного управления. Восторжествовал компромисс, фактически означавший прекращение централизаторской политики короля Сигизмунда.

Возвращение в Инфлянты

Тем временем вновь активизировались шведские войска. Внутренние неурядицы Речи Посполитой позволили им весной 1607 года взять Белый Камень, а 1 августа 1608 года - Динамюнде (ныне Даугавгрива, с 1924 года - часть Риги).

В октябре 1608 года Ходкевич вернулся в Инфлянты, и сразу перешёл в контрнаступление. 1 марта 1609 года двухтысячная армия под его командованием ночным штурмом взяла Пернов (ныне Пярну), а затем вернулась под Ригу. Успех вновь сопутствовал Ходкевичу: его кавалерийские отряды разбили передовые войска шведов, что вынудило шведского главнокомандующего графа Мансфельда отступить от Риги. Взятие крепости Динамюнде и победа небольшого польско-литовского флота над превосходящим шведским флотом обеспечили Речи Посполитой преимущество в этом регионе. Подкреплений Ходкевич вновь не получил - король Сигизмунд готовился к войне с Россией. Смерть шведского короля Карла IX 30 октября 1611 года позволила начать мирные переговоры, и до 1617 года военные действия на Балтике были прекращены.

Участие в походах на Россию: предыстория

Поводом для начала войны с Московским государством стало введение на территорию России шведского корпуса под командованием Я. Делагарди по просьбе царя Василия Шуйского. Поскольку Речь Посполита воевала со Швецией, это было расценено как враждебный акт.

Король Сигизмунд лично возглавил войска, вторгшиеся на территорию России. В сентябре 1609 года он начал осаду Смоленска, закончившуюся в июне 1611 года падением города. После позорного поражения московского войска под командованием Д. И. Шуйского (брата царя) от войск гетмана С. Жолкевского под Клушиным (близ Гжатска; 24 июля 1610 года), царь Василий Шуйский был свергнут. Новое правительство, «Семибоярщина», пригласило на московский трон королевича Владислава, однако Сигизмунд не отпустил 15-летнего сына в Россию; Москву занял польско-литовский гарнизон со Станиславом Жолкевским во главе.

Ян Кароль Ходкевич как гетман великий литовский выступал против помощи Лжедмитрию II и войны с Россией. Опыт противостояния со Швецией, когда отсутствие денег и подкреплений не позволили Ходкевичу нанести врагу решительное поражение, не давал оснований надеяться на быструю победу. Тем не менее, в апреле 1611 года Ходкевич выступил на Псков, и пять недель осаждал Псково-Печерский монастырь, однако взять его не смог, и отступил.

В начале осени 1611 года Ян Кароль Ходкевич по приказу короля возглавил войска для помощи польско-литовскому гарнизону в Московском Кремле. В Шклове были собраны запасы припасов и амуниции, а также около 2500 солдат, которые 6 октября 1611 года подошли к Москве. Войскам Ходкевича пришлось выдержать ряд стычек с отрядами 1-го ополчения под командованием Дмитрия Трубецкого; их приход спас польско-литовский гарнизон Кремля от сдачи, однако доставить припасы осаждённым не удалось. В отряде Ходкевича обострились противоречия между поляками и солдатами из Великого княжества Литовского, и в начале ноября 1611 года сократившееся до 2000 человек войско отступило к Рогачёво. Здесь Ходкевич вновь собрал припасы, и 18 декабря всё-таки доставил их кремлёвскому гарнизону.

В 1612 году такие походы для снабжения польско-литовского гарнизона провиантом успешно повторялись ещё дважды; очередной поход состоялся в конце августа - начале сентября 1612 года. Одновременно с Ходкевичем на Москву для занятия трона направился король Сигизмунд и королевич Владислав; сопровождал их канцлер Лев Сапега. Однако у Москвы Ходкевича встретили войска 2-го и остатки 1-го ополчения, вместе имевшие больше сил; пробиться к Кремлю ему не удалось. 31 августа 1612 года войска Ходкевича находились в 5 километрах от стен Москвы, на Поклонной Горе. 1 сентября они заняли Новодевичий монастырь и попытались войти в Москву через Чертольские ворота, но были отбиты. На следующий день Ходкевич попытался прорваться в Москву с юга, через Донской монастырь и Калужские ворота. Его войскам удалось пробиться в Замоскворечье до улиц Большая Ордынка и Пятницкая, но прорваться до Кремля и Китай-города вновь не удалось. 2 сентября Ходкевич возобновил атаки. Его солдаты подошли вплотную к берегу Москвы-реки, но и теперь на сам берег ополченцы их не допустили. А в это время Кузьма Минин с отборными силами переправился через Москву-реку и нанёс удар в районе Крымского двора (ныне район Крымского моста). Ходкевич окончательно потерпел поражение; потеряв около 500 человек и обоз с провиантом, он был вынужден отступить. Победа ополченцев решила судьбу польско-литовских войск в Кремле: 1 ноября был сдан Китай-город, а 6 декабря, исчерпав все запасы продовольствия, кремлёвский гарнизон капитулировал.

Отступая, Ходкевич встретился в Вязьме с армией, в которой вместе с отцом (королём Сигизмундом) находился королевич Владислав IV, направлявшийся в Москву, чтобы занять русский трон. Однако эта армия задержалась под Волоколамском и не успела помешать капитуляции польско-литовского гарнизона Кремля.

В феврале 1613 года Земский Собор избрал на русский престол России М. Ф. Романова, и надежды Речи Посполитой и короля Сигизмунда на русскую корону стали ещё более призрачными.

В 1613-1615 годах Ходкевич командовал польско-литовскими войсками во вновь образованном Смоленском воеводстве. В это время королевский двор вернулся к плану посадить на московский трон королевича Владислава. Ходкевич возглавил польско-литовские войска.

11 октября 1617 года отряды Ходкевича взяли крепость Дорогобуж; через некоторое время осадили и взяли Вязьму. Отсюда Владислав начал рассылать грамоты к различным слоям населения России. Однако эти грамоты имели мало успеха; бо?льшая часть бояр, дворян и казаков осталась к ним равнодушна. После занятия Вязьмы ударили морозы, и военные действия приостановились. Королевич и гетман остались в Вязьме, готовясь к дальнейшему походу. Боевые действия свелись к набегам на окрестные, и так разорённые войной, районы отрядов лёгкой кавалерии Александра Лисовского («лисовчиков»). Весной 1618 года силы для наступления на Москву были собраны. Ходкевич имел под началом 14000 человек, в том числе около 5500 человек пехоты. Однако дисциплина в войске была слабой. В высшем командовании начались споры за командные посты. В решения командования нередко вмешивался королевич Владислав и его фавориты. Ещё более ухудшило положение известие о том, что Сейм санкционировал финансирование кампании против России только на 1618 год.

В июне 1618 года войска Ходкевича начали поход на Москву. Сам гетман хотел наступать через Калугу, но Владислав сумел настоять на прямом ударе к российской столице. В начале октября 1618 году польско-литовские войска заняли село Тушино (к северу от Москвы), и начали подготовку к штурму. Одновременно с юга к Москве подошла 20 000-я казачья армия гетмана П. Сагайдачного. В ночь на 11 октября польско-литовские войска начали штурм Москвы, попытавшись прорваться через Тверские и Арбатские ворота, однако приступ был отбит. В условиях надвигающейся зимы и отсутствия финансирования королевич Владислав согласился на переговоры. 11 декабря 1618 году в селе Деулино (близ Троице-Сергиева монастыря) было подписано перемирие сроком на 14 с половиной лет. Согласно его условиям, Россия уступала Смоленскую землю, вошедшую в состав Великого Княжества Литовского, а также Черниговскую и Северскую земли, вошедшие в состав польской короны.

Ян Кароль Ходкевич вернулся из этого похода разочарованным. Годы постоянных войн серьёзно сказались на его здоровье, он всё чаще болел. Не всё было ладно и в семье. Ходкевич на некоторое время отошёл от государственных дел и занялся управлением своими поместьями.

Война с Турцией (1620-1621)

В 1620 году Речь Посполита была втянута в войну с Османской империей. В августе 1620 года польская армия потерпела сокрушительное поражение под Цецорой (недалеко от Ясс). Великий гетман коронный Станислав Жолкевский был убит, а польный гетман коронный Станислав Конецпольский попал в плен. В декабре 1620 года Ян Кароль Ходкевич получил командование всеми силами Речи Посполитой.

В сентябре 1621 года, собрав войска, Ходкевич переправился через Днестр, и занял крепость Хотин. Несмотря на тяжёлое положение с продовольствием, войска Ходкевича отбили все атаки значительно превосходящих войск Турции и её вассала - (Крымского ханства. 23 сентября тяжело больной Ходкевич передал командование армией коронному подчашему Станиславу Любомирскому. Умер великий гетман литовский Ян Кароль Ходкевич 24 сентября. Узнав об этом, турки попытались вновь захватить лагерь польско-литовских войск, но вновь дважды потерпели неудачу. Понеся большие потери, Османская империя была вынуждена заключить мир с Речью Посполитой; договор был подписан 9 октября 1621 года. Последнюю свою битву гетман Ходкевич выиграл; война с турками была завершена.

Личная жизнь

Ян Кароль Ходкевич женился в 1593 году на дочери воеводы подольского и гетмана великого коронного Николая Мелецкого, вдове Слуцкого князя Яна Симеона Олельковича Софье Мелецкой (1567-1619). От этого брака у него был сын Иероним (1598-1613) и дочь Анна-Схоластика (1604-1625), которая была замужем за Яном Станиславом Сапегой (1589-1635), старшим сыном Льва Сапеги, канцлера великого литовского.

После смерти жены Ян Кароль Ходкевич женился во второй раз на Анне-Алоизии Острожской (1600?1654). Ключевую роль в этом браке сыграли политические мотивы: 60-летнего гетмана уговорил жениться на 20-летней княжне его брат, Александр Ходкевич, который не хотел, чтобы богатейшие владения брата перешли во владения рода Сапег. Брак состоялся 28 ноября 1620 года в Ярославе. Сразу после брака гетман отправился на сейм в Варшаву, а после - в свой последний поход.

После Яна Кароля Ходкевича остались большие владения. Главными из них были: Быхов и Горы в Оршинском повете, Ляховичи - в Новогрудском, Свислочь - в Волковысском, Шкуды и Кретинга - в Жемайтии. Вместе с братом Александром он был владельцем Шклова и Шкловского графства. Стоит отметить, что в связи с недостатком государственного финансирования Ян Кароль Ходкевич тратил на войска свои личные средства, и поэтому его долги перед смертью достигали 100 тысяч злотых (больше, чем ежегодный доход от всех его владений). Тем не менее, за имущество Ходкевича начались распри между магнатскими родами, бывшими с ним в родстве. Претензии на него заявили: дочь, Анна-Схоластика, и её муж, Станислав Сапега; брат Яна Кароля Александр Ходкевич; и, наконец, молодая вдова Анна-Алоизия Ходкевич (урождённая Острожская) вместе со своими опекунами.

Борьба за имущество окончилась только через два года, в мае 1623 года, когда все родственники, наконец, разделили наследство гетмана. Вдова гетмана добилась, чтобы его тело похоронили не в принадлежавшем Ходкевичам городе Кретинге (где была похоронена его первая жена), как он сам хотел, а в резиденции князей Острожских - городе Остроге на Волыни.

Ходкевич Ян Кароль (1560-1621), представитель старинного дворянского рода, выдающийся военачальник, великий гетман Литовский (1605). Одержал крупную победу над шведами под Киргхольмом (1605). Командовал войсками Речи Посполитой в ходе конфликта между Москвой и Варшавой (1611-1612, 1617-1618). Успешно действовал против турок под Хотином (1621).

Как деревья сильны своими корнями, так и народы, государства - историей. Сейчас в обществе большой интерес к прошлому, к историческим лицам давней поры. В частности, Институт истории Национальной академии наук Беларуси проводит раскопки на месте древнего родового замка Ходкевичей - в деревне Рыжковичи Шкловского района . Известно, что замок существовал в XVI-XVIII веках. Исследовать это историческое место археологи начали сравнительно недавно, но уже в прошлом году там найдено множество предметов: оружие, украшения, фрагменты одежды и посуды. Между тем историки изучают архивные документы, связанные с жизнью и деятельностью представителей шляхетского рода Ходкевичей. Об одном из них, известном в Великом княжестве Литовском, всей Речи Посполитой полководце, и рассказывается в этой статье.

От деда, Кароля Ходкевича, достался Яну герб «Грифон» . Грифон - непобедимое существо, символ ума и силы. Но иногда и грифоны умирают. Вокруг гетмана Яна Ходкевича, склонив головы, стояли королевские комиссары, белорусско-литовские и польские рыцари, казацкие старшины, знать. Некогда мощное тело сковала неподвижность. В темноте палатки лицо казалось мертвенно-бледным. Только глаза... Глаза, которые видели тысячи разбитых врагов, лица любимых женщин и могилу единственного сына-наследника, по-прежнему оставались живыми.

Перед тем, как уснуть вечным сном, гетману, видимо, вспомнилось далекое детство. Он увидел себя, беззаботного мальчика, который быстрее других взбегал на бастион родового Мышанского замка. (Это место было, как свидетельствуют исторические источники, под нынешним городом Барановичи в Брестской области.) «Викториум! Сдавайтесь! » - звонко выкрикнул мальчишка, размахивая деревянным мечом над головами сверстников. «Я-ан! - услышал веселый, бодрящий голос деда Геронима. - Врагов Родины рубить в пень надо! »

Ян Кароль Ходкевич был рожден для войны. Наверное, специально для войны, которую Речь Посполитая вела за свое место под солнцем. Такие люди приходят в этот мир редко, не в каждую эпоху, свидетельство чему упадок и крах некогда могучего государства. Стране требовался великий вождь и великий воин, ею же руководили преимущественно никчемные, напыщенные владыки. А он метался по дорогам войны с севера на юг, с запада на восток, атаковал, окружал, штурмовал и рубил, рубил, рубил... Но вот зверем не был. После Киргхольмской победы Ходкевич лично присутствовал на пышной церемонии похорон погибших вражеских князей, а в письмах к жене и соратникам признавался, что теряет разум от ужасов войны, тысяч убитых, горя и плача...

Белорусский Марс умирал под Хотином, в Бессарабии . Там в 1621 году его 60-тысячная армия сдерживала натиск в разы большей по численности армии турецкого султана Османа II и вынудила турок заключить мир. Воевать в меньшинстве гетману приходилось часто. «Не большие силы нужны, а мужество. Когда армия хорошо поработает, будет иметь не возможный, а настоящий успех ». Так случилось и под Кокенгаузеном, где в 1601 году вместе с Янушем Радзивиллом вырвали они победу у шести тысяч шведов. А под Белым Камнем в 1604 году с двумя тысячами солдат Великого княжества Литовского разбил он семь тысяч шведов. Под Киргхольмом в 1605-м его четыре тысячи солдат разгромили 14-тысячную шведскую армию, потеряв убитыми чуть более ста человек. Еще можно вспомнить оборону Риги, Динамюнда, Дерпта, Вайленштейна...

Так было и в походе 1611-1612 годов, когда вовлеченному в варшавско-виленско-московские дворцовые интриги Ходкевичу пришлось противостоять огромному московскому войску, чтобы сохранить свою армию и честь государства. Ох, уж эти «рядовые» проблемы: вечная нехватка денег, людей, лошадей, артиллерии, питания и лекарств. Зато в непродуманных планах венценосцев никогда недостачи не было. Выполняя их, приходилось рассчитывать только на себя и своих людей - королю не до того... Вот и сейчас «Божьей милостью» охотится где-то под Львовом и слушает известия о Хотинской бойне, как сказки.

О чем думал в последние минуты поседевший в сечах гетман? Видимо, об основателе рода Иване Ходкевиче, славном белорусском рыцаре, воевавшем с крестоносцами, воеводе киевском. Он погиб в плену у крымских татар. А, может, вспомнился ему прадед Александр, воевода новогрудский, мудрый государственный деятель, дипломат, депутат сеймов. Или дед Героним, ярый сторонник союзного государства с Польшей из-за угрозы с востока. Или отец, Ян Геронимович, талантливый военачальник и дипломат, который вернул Отчизне выход в Балтийское море, отрезанный крестоносцами еще в XIII веке. Наверное, думал и о жене Софие Мелецкой - «милейшей Зосеньке» - и о любимом сыне Геронимке, которого пережил, и о дочери Анне, и второй жене Анне Острожской, вернуться к которой ему уже не суждено...

Какие люди, враги и соратники, окружали его! К примеру, великий король и великий полководец Стефан Баторий - молодой студент Ян видел его в Вильнюсе. Герцог Альба , у которого воевал против морских гезов - голландских повстанцев, боровшихся с испанским правительством. А рыцари Мальтийского ордена, которые десятки лет противостоят Османской империи! И король Сигизмунд Ваза , сменивший умершего Батория, - авантюрист, любитель пиров и охот, вместо денег на содержание армии он посылал Ходкевичу в Ливонию обещания и хвалебные оды.

Может, вспомнился ему мрачный Северин Наливайко , бунт которого он подавил, потому что испокон защищали казаки границы Великого княжества, а Северин - грабил и убивал, выкуп с городов требовал, мужей, жен и детей малых рубил. Другое дело - Петр Конашевич-Сагайдачный , украинский гетман, талантливый военачальник, победами которого Отечество вернуло Северную землю. И сейчас, под Хотином, если бы не он и закаленное в боях казацкое войско, то не удержали бы Османскую орду.

Может померещились ему в минуты кончины те, с кем рубились его хоругви: валашский князь Михай Храбрый , 60-тысячную армию которого Ян Кароль разбил в 1600-м под Плоешти в Румынии, за что получил булаву польного гетмана. А было, шведский король Карл бросил, улыбнувшись пленному белорусскому шляхтичу: «Твой гетман сумасшедший, что со своими небольшими ротами против моей многотысячной армии выступил ». Поплатился и Карл, и сын его Карлсон оказался битым и попал в плен.

Вспомнился, наверное, и Януш Радзивилл , талантливый военачальник, представитель магнатского рода, традиционного соперника Ходкевичей. До чего дошло: из-за невесты Януша Софии Олелькович сцепились Радзивиллы с Ходкевичами так, что армии собрали с пушками, дело к войне шло, и король отговорить не смог. Слава Богу, помирились, не пролили крови. Тогда не пролили, а позже, во время мятежа против короля, герои ливонских сражений сошлись в сече, где Януш и был разбит.

Десятки, сотни достойных и недостойных противников было у Яна Ходкевича. Вот и сейчас молодой, жестокий Осман II пригнал под Хотин почти 300-тысячное войско. Под его знаменами собрались турки, арабы, татары, греки, сербы, болгары, албанцы, валахи, молдаване, египтяне и воины других народов. Султан не обращал внимания на огромные потери. Победа была нужна ему любой ценой.

Гетман, возможно, вспомнил десятки крупных и мелких командиров, готовых отдать жизнь за Отечество: родного брата Александра Ходкевича, Александра Радзивилла, Сапегу, Тишкевича, Юрия и Доминика Заславских . Сюда, под Хотин, привели свои хоругви , Войно, Белозор, Немиров, Богуслав и Николай Зеновичи, Кисель, Зеленко, Кишка ... Не за короля, а скорее за него, доселе непобедимого гетмана, воюют полки Богдановича, Закревского, Синяты, Яна Завиши, Корсака, Гулевича, Смолина, Пинского и многих других.

А как не вспомнить тысячи солдат безродных, но стойких! Тысячи солдат, которые несли на своих плечах тяжесть войны, которые воевали за государство - и этим же государством не раз были обмануты. Сколько раз их - израненных, истощенный в походах, голодных и больных, вовлеченных в авантюры и брошенных без и жалованья, - гетман уговаривал остаться, не уходить. Угрожал смертью, уговаривал, платил из своего кошелька. Горстка самых преданных воинов осталась, и стоили они - сотни каждый. А вот некоторые шлятичи или бояре перед боем скрывались в лагере под возами, их вытаскивали, проводили перед строем, заносили в черные списки, лишая имущества и обрекая на вечный позор.

Слезы бессилия родились в уголках усталых глаз его. Никогда не забудет Ходкевич ужас в Московском Кремле и свое бессилие: он ничем не мог помочь осажденному там польскому гарнизону. Не хотел идти, говорил королю: «Я никаких шагов до Москвы не правлю. Свое Отечество ищу, чужого не хочу ». Знал ли, что за царским венцом для Сигизмунда Вазы идет на Москву? Если же и знал, может, убеждал себя, что обязан спасти тех, кто гибнет? Так или нет, но о полку вспомнил - что это была его «искренности жертва».

Это происходило в так называемое «смутное время» в Русском государстве, в начале XVII века, когда из-за отсутствия законного наследника русского престола претенденты на власть создали несколько группировок. Они поддерживались одновременно шляхтой Речи Посполитой и Русского государства. На престоле побывали Лжедмитрий I, Василий Шуйский, Лжедмитрий II и, наконец, победила партия польского королевича Владислава . 17 августа 1610 года Владислава призвали на русский престол, а его армии 21 сентября 1610 года русские бояре открыли кремлевские ворота. Представитель же другой группировки - князь Пожарский - осадил Московский кремль и польский гарнизон, находившийся в нем. Снимать эту блокаду и отправился гетман Ходкевич.

Страшный голод в окруженном Кремле превратил людей в зверей. Сначала съели траву, корни, половили собак, кошек, мышей. Затем пришла очередь пленных. Выкопали и съели покойников, ругаясь и доказывая свое право, словно на наследство, съесть друга или родственника... Люди теряли разум, ели землю, грызли свои руки и ноги, молили Бога, чтобы он превратил кирпич в хлеб, - и в исступлении этот кирпич кусали. И в этих условиях осажденные находили еще силы сражаться, делать вылазки и подкопы.

Тот ужас нельзя было остановить. Ополчение Пожарского не сумело разбить небольшое войско Ходкевича, но и гетман не мог снять осаду хорошо укрепленного города. Сил не хватало. Ходкевич ушел, но когда вернулся под стены Белокаменной для возведения на престол королевича Владислава, слабость обеих сторон и штурм столицы послужили поводом для подписания Деулинского перемирия.

Истории известны имена сотен полководцев, но что делает единицы из них великими? Может, знание чудесных рецептов победы, военных секретов, известных немногим? Такие рецепты есть, и доступны они всем. Разведка, неожиданность, стремительные ночные переходы, когда запрещалось разводить костры, атака небольших отрядов из засад, грамотное использование местности, построение боевого порядка, укрепление телегами лагеря, введение противника в заблуждение... И многое другое использовал и Ходкевич, и его враги. А еще - нюх! Вот настоящий талант! Обоняние, чтобы точно оценить, и обоняние, чтобы точно выделить нужное средство. И тогда - победа! Тогда Бог, улыбнувшись, соглашается с выбором полководца.

«Поле требует подвигов, а не слов! » - говаривал Ходкевич. В Ливонии, когда не хватало людей, гетман ставил в линию обозников перед подводами, с хоругвями в руках: мол, пришло пополнение из Княжества. Там же, сражаясь с Мансфельдом , лучшим полководцем империи Габсбургов, войско которого было большим, сделал вид, что отступает. Враг бросился через мост на другой берег, где его тут же контратаковали, не дав стать в боевой порядок. Полный разгром.

В другой раз, спрятав часть своих сил, он направил послов к неприятелю сообщить, что не хочет драться с таким большим войском. Сказал так - и отступил. Вражеские полки бросились в бой, из которого вернулись немногие.

И ветер, и дым костров, и пыль, застилающие глаза сопернику, атакующему морской берег, брал себе в союзники Ян Кароль Ходкевич. Однажды даже пришлось атаковать... корабли! Вот вспомнил он морские гезы! Посадив на приобретенные и трофейные корабли пехоту, которая и моря-то раньше не видела, гетман приказал ночью подкрасться к шведским судам в порту Саллисо, поджечь их горящими кораблями-брандерами и расстрелять из пушек. Литвины-белорусы блестяще выполнили приказ, записав в историю воинства первую морскую битву, к тому же успешно выигранную.

Мертвую тишину вокруг палатки умирающего гетмана нарушило лошадиное ржание. Кони... Что может быть красивее табуна, летящего по полю, или атаки все сметающей кавалерии! Еще при Батории главной частью тяжелой кавалерии стали крылатые гусары. Досталось от ее пятиметровых пиков и неприступным каре шведов, и турецким конным латникам - спахам. От гремящей сталью лавины, неотвратимо надвигающейся на противника, казалось, нет спасения. Многим благочестивым людям в ней виделся бич Божий, крылья за спинами придавали гусарам вид небесных воинов-архангелов. Топот копыт, шум крыльев и пропорцев на пиках, рев сотен мужских глоток и таранный удар небывалой силы! Ян Ходкевич был влюблен в гусарию, при нем она достигла своего расцвета и максимальной мощи. Но всему приходит конец. Под грохот артиллерии и все более точных и частых залпов мушкетов закатывалось солнце не только отечественной кавалерии. Во всем мире царицей полей становилась профессиональная пехота. Уходила эпоха рыцарей-гусар, а вместе с ней и один из ее героев.

Гетман молился перед каждой битвой, просил у Бога победы, а после битвы - прощения за горы человеческих тел, за тысячи душ убиенных воинов. Суть военного человека определял словами: «Молитва, сабля, конь ». Молился он и сейчас, стоя на пороге Вечности: «О, Всевышний Судья дел людских! Твоя есть сила, Твоя мощь и Твоя битва. По воле Твоей происходит все великое на земле: войны, поражения, победы. Слабых превращаешь Ты в сильных, унижаешь гордых, возвышаешь смиренных. Спасибо Тебе за добрые вести, провидение и заботу о моем Отечестве, за поражение диких язычников и великую славу христианства ». «Смерти прошу у Бога, адского пекла, так как там легче, чем здесь! » - однажды написал он в письме.

24 сентября 1621 года умер Ян Кароль Ходкевич, «а с ним большое счастье Отчизны милой », отметят участники Хотинской битвы. Бог даровал ему и жизнь, и смерть - и, наверное, не за многие храмы, которые строил благочестивый гетман. Просто, улыбнувшись, в очередной раз Он согласился с выбором полководца.

Вместо послесловия . Памятник «непобедимому белорусу» в бронзе обязательно будет. Страна возвращает из небытия имена своих славных сыновей. Но небольшие памятники полководцу Яну Ходкевичу есть и сегодня. Как сказано в Указе Президента Республики Беларусь от 1.12.2004 года № 590, «с целью восстановления исторических и создания новых официальных геральдических символов », утверждены герб и флаг городского поселка Красносельский Волковысского района: серебряный грифон в красном поле. Это - родовой герб Ходкевичей , как дань памяти роду, владевшему когда-то Красным селом. А на гербе города Ляховичи Брестской области - контур плана замка, превращенного в неприступную крепость Яном Ходкевичем. Есть еще знак-эмблема общественного движения «Мужество и мастерство » Вооруженных Сил Беларуси, украшенная изображением грифона - мощного и непобедимой существа, поднявшегося с мечом в руке, объединяя славу седого гетмана и его потомков.

Виктор ЛЯХОР, член Геральдического совета при Президенте Республики Беларусь, 3 июля 2008 года.

Еженедельник «Голас Радзімы», оригинал на белорусском языке: http://www.golas.by/index.php?subaction=showfull&id=1214982253&archive=1216214400&start_from=&ucat=8

	Москва, Россия
	Победа второго ополчения
Противники
Командующие
Дмитрий Пожарский Кузьма Минин Иван Хованский Дмитрий Трубецкой	Ян Ходкевич Александр Зборовский Николай Струсь
Силы сторон
Около 7-8 000 Пожарского около 2 500 Трубецкого	Около 3 000 в гарнизоне Кремля около 12-15 000 в войсках Ходкевича

Эпизод Смутного времени, в ходе которого польское войско Великого гетмана Ходкевича безуспешно пыталось деблокировать Кремль, в котором заперся польский гарнизон.

Силы сторон

Войска Второго ополчения

Численность войск Второго ополчения не превышала 7-8 000 человек. Основу войска составляли пешие и конные казачьи сотни, численностью около 4 000 человек и 1 000 стрельцов. Остальная часть войска формировалась из дворянского и крестьянского ополчения. Из дворян наиболее хорошо вооружены были представители Смоленска, Дорогобужа и Вязьмы. Летописи специально отмечают: «А смоляном поляки и литвы грубны искони вечные неприятел, что жили с ними поблизку и бои с ними бывали частые и литву на боех побивали» . Из крестьян, мещан и простых казаков, только нижегородские ополченцы были хорошо одеты и вооружены. Остальные «мнозии ж от казатцкову чину и всякие черные люди не имущие... токмо едину пищаль да пороховницу у себя имущие» , «ови убо боси, инии же нази» .

Отдельную военную силу составлял отряд князя Дмитрия Трубецкого, состоявший из 2 500 казаков. Этот отряд был остатками Первого ополчения.

Главными воеводами Второго ополчения были князь Дмитрий Пожарский, Кузьма Минин, князь Иван Андреевич Хованский-Большой и князь Дмитрий Пожарский-Лопата. Из всех воевод только князь Хованский имел к этому моменту значительный военный опыт, князь Дмитрий Пожарский не имел опыта командования крупными военными силами, а князь Лопата-Пожарский до участия в ополчении воеводой ни разу не был.

Отношения лидеров Второго ополчения с князем Трубецким отличались взаимным недоверием. Еще при подходе к Москве, вожди ополчения опасались казаков Трубецкого и не знали, пойдет князь на союз или нет.

Незадолго до битвы войска князей Пожарского и Трубецкого принесли взаимные присяги. Казаки и дворяне князя Трубецкого поклялись «против врагов наших польских и литовских людей стояти» . Ополченцы Минина и Пожарского в ответ «обещевахуся все, что помереть за дом православную християнскую веру» .

Войска гетмана Ходкевича

Общая численность войск гетмана Ходкевича составляла около 12-15 000 человек. Основу составляли около 8 000 казаков. Остальная часть войска была разбита по нескольким отрядам: около 1 400 человек в трех отрядах, несколько сотен человек в 15 хоругвях в одном отряде, один отряд из нескольких сотен человек и личный отряд гетмана, численностью около 2 000 человек. Отдельно стоял гарнизон Кремля в 3 000 человек, с которым гетман Ходкевич поддерживал связь и старался координировать действия. Пехота гетмана была не многочисленна, насчитывая 1 500 человек: 800 человек в отряде полковника Феликса Невяровского, 400 человек венгерских наемников Граевского, 100 человек в отряде князя Самуила Корецкого, 200 человек немецких наемников в отряде самого гетмана.

Из командования выделялись сам гетман Ходкевич, успевший зарекомендовать себя талантливым военачальником, и командир казаков Александр Зборовский. Остальные командиры польско-литовских войск, включая командиров кремлевского гарнизона хмельницкого старосту Николая Струся и мозырского хорунжего Иосифа Будило, имели значительный боевой опыт, но особыми талантами не выделялись.

Ход сражения

Первый этап

К началу сражения русские войска успели занять достаточно сильную оборонительную позицию. Русские позиции прилегали к стенам Белого города и располагались по валу, который господствовал над местностью. Левым флангом командовал князь Василий Иванович Туренин. Позиции этого отряда примыкали к Москве-реке у Чертольских ворот и Алексеевской башни. На правом фланге был расположен отряд в 400 человек под командой воевод Михаила Дмитриева и Фёдора Васильевича Левашова, который стоял у Петровских ворот. У Тверских ворот расположился отряд князя Лопаты-Пожарского в 700 человек. Основные войска, под командой князя Дмитрия Пожарского, Минина и князя Хованского, были расположены у Арбатских ворот. Здесь Пожарский построил укрепленный лагерь, где разместил стрельцов. Отряд князя Трубецкого должен был защищать Замоскворечье и располагался на Воронцовом поле и у Яузских ворот. На Большой Ордынке и рядом с Замоскворецким мостом войска Трубецкого оборудовали два укрепленных лагеря. К Трубецкому из состава войск Второго ополчения были отправлены несколоко конных сотен.

Князь Пожарский знал, что гетман Ходкевич наступает от Новодевичьего монастыря по Смоленской дороге, и расположил основные силы своей армии непосредственно на пути польско-литовских войск.

Рано утром 22 августа (1 сентября) 1612 года гетман Ходкевич со своим войском переправился через Москву-реку у Новодевичьего монастыря. Гетман хотел «силою большею войти в город в Арбатские и в Черторские ворота» и встретил на совоем пути деревянный город Пожарского.

Первый бой завязали конные сотни. Бой шел с первого по седьмой час дня. Гетман Ходкевич в поддержку кавалерии ввел в бой свою пехоту. Левый фланг русской армии дрогнул. «Етману же наступающу всеми людьми, князю же Дмитрию и всем воеводам, кои с ним пришли с ратными людьми, не могущу противу етмана стояти конными людьми и повеле всей рати сойти с коней» . Войска Ходкевича пошли на «станы приступом». В разгар боев за «станы» кремлевский гарнизон предпринял попытку сделать вылазки со стороны Чертольских ворот, Алексеевской башни и Водяных ворот. Командиры гарнизона попытались отрезать часть сил Пожарского и уничтожить их, прижав к реке. Все попытки гарнизона провалились, несмотря на то, что со стен по русским велся огонь из артиллерии. Как вспоминал Будило, «в то время несчастные осажденные понесли такой урон, как никогда» .

В период этих боев князь Трубецкой продолжал занимать наблюдательную позицию. Войска князя не спешили на помощь Пожарскому, говоря, - «Богаты пришли из Ярославля и одни могут отбиться от гетмана» . Во второй половине дня пять сотен, которые были приданы к войскам Трубецкого князем Пожарским, и четыре казачьих атамана со своими отрядами самовольно отделились от Трубецкого и форсировав реку присоединились к Пожарскому. С помощью прибывшего подкрепления (около 1 000 человек), натиск польско-литовских войск удалось сломить и гетман Ходкевич отступил, понеся большие потери. Согласно данным «Нового летописца» было собрано больше тысячи трупов солдат гетмана.

Гетман Ходкевич отошел на исходные позиции на Поклонную гору, однако в ночь на 23 августа отряд в 600 гайдуков из отряда Невяровского прорвался в Кремль через Замоскворечье. Это стало следствием предательства дворянина Григория Орлова, которому Ходкевич пообещал отдать имение князя Пожарского. Одновременно, войска Ходкевича захватили один из укрепленных «городков» (Георгиевский острожек) у церкви св. Георгия в Яндове и «опановали» саму церковь. 23 августа гетман занял Донской монастырь и начал подготовку к решающему сражению.

Второй этап

Перед решающим сражением князь Пожарский изменил позиции своих войск. Основные силы были сдвинуты на юг, к берегу Москвы-реки. Ставка самого Пожарского располагалась около церкви Ильи Обыденного (Остоженка). Сюда передвинулся и отряд князя Лопаты-Пожарского.

Главным местом боестолкновения должно было стать Замоскворечье. Здесь князь Пожарский сосредоточил значительную часть своих войск. Передней линией обороны были земляные валы с остатками деревянных укреплений. На валах было расположено ярославское ополчение, стрельцы и две пушки. За валами на Большой Ордынке у церкви св. Климента располался хорошо укрепленный Климентьевский острог. Другой острог - Георгиевский, находился в руках гетмана Ходкевича. Местность была очень неудобна для действий кавалерии. К многочисленным ямам от разрушенных построек, люди Пожарского добавили искусственно вырытые. Конные сотни Второго ополчения и часть сотен князя Трубецкого выдвинулись вперед за валы Земляного города. Основные силы Трубецкого должны были защищать Климентьевский острог, где имелось несколько пушек.

24 августа состоялось решающее сражение. Гетман Ходкевич собирался нанести главный удар со своего левого фланга. Левый фланг возглавил сам гетман. В центре наступала венгерская пехота, полк Невяровского и казаки Зборовского. Правый фланг состоял из 4 000 запорожских казаков под командой атамана Ширая. Как вспоминал позже князь Пожарский, войска гетмана шли «жестоким обычаем, надеясь на множество людей» .

Конные сотни Второго ополчения в течение пяти часов сдерживали наступление гетманской армии. Наконец, они не выдержали и подались назад. Отступление конных сотен было беспорядочным, дворяне вплавь пытались перебраться на другой берег. Князь Пожарский лично покинул свой штаб и попытался остановить бегство. Это не удалось и вскоре вся конница ушла на другой берег Москвы-реки. Одновременно центру и правому флангу гетманской армии удалось оттеснить людей Трубецкого. Все поле перед Земляным городом осталось за гетманом. После этого начался штурм полуразрушенного Земляного города. Гетманская пехота выбила русских с валов. Продолжая развивать успех, Венгерская пехота и казаки Зборовского захватили Климентьевский острог и высекли всех его защитников. В захвате острога участвовал и гарнизон Кремля, который сделал вылазку для поддержки наступления. Гетман сам руководил этим наступлением. Свидетели вспоминали, что гетман «скачет по полку всюду, аки лев, рыкая на своих, повелевает крепце напрязати оружие свое» .

Солдаты гетмана Ходкевича укрепились в остроге и перевезли туда 400 возов с продовольствием для кремлевского гарнизона. Видя такое положение дел, келарь Троице-Сергиевого монастыря Авраамий Палицын, пришедший с ополчением в Москву, отправился к казакам Трубецкого, отступавшим от острога, и обещал им выплатить жалование из монастырской казны. Как вспоминал Авраамий Палицын, казаки «устремившася единодушно ко острогу приступили, и вземше его, литовских людей всех острию меча предаша и запасы их поимаша. Прочие же литовские люди устрашишася зело и вспять возвратишася: овии во град Москву, инии же к гетману своему; казаки же гоняще и побивающе их...» . Возвращением острога в полдень 24 августа закончилась первая половина битвы, после чего настал продолжительный перерыв.

В период перерыва русская «пехота легоша по ямам и по кропивам на пути, чтоб не пропустить етмана в город» . Происходило это, судя по всему, по инициативе самих ополченцев, так как в руководстве царило замешательство, «стольник и воевода князь Дмитрий Михайлович Пожарский и Козьма Минин в недоумении быша» . Казаки, отбившие острог, начали волноваться, укоряя бежавших с поля дворян.

Гетман, потерявший свою лучшую пехоту в сражении у Климентьевского острога, старался переформировать свои войска и снова начать наступление. Войска начали ощущать нехватку пехоты, которая была необходима для действий внутри Земляного города.

Воспользовавшись передышкой, князь Пожарский и Минин смогли успокоить и собрать войска и решили сделать попытку отнять инициативу у гетманской армии. Уговаривать казаков воеводы отправили Авраамия Палицына, который перейдя на другой берег Москвы-реки, колокольным звоном начал собирать дизертиров. Уговорами и проповедью Палицыну удалось восстановить моральный дух казаков, которые поклялись друг-другу сражаться не щадя жизней.

Всед за этим началась крупная перегруппировка войск, которую заметили и в лагере гетмана Ходкевича. К вечеру началось контрнаступление ополченцев. Кузьма Минин, взяв с собой ротмистра Хмелевского и три дворянских сотни, переправился через Москву-реку и выступил в сторону Крымского двора. Литовская рота, стоявшая у двора, увидев противника побежала к лагерю гетмана. Одновременно русская пехота и спешившиеся конники перешли в наступление на лагерь гетмана Ходкевича, «из ям и из кропив поидоша тиском к таборам» . Польские свидетели вспоминали, что русские «всею силою стали налегать на табор гетмана» .

Наступление велось широким фронтом на табор гетмана и валы Земляного города, где теперь уже оборонялись гетманские войска. «Приуспевшим же всем казаком к обозу у великомученицы христовы Екатерины, и бысть бой велик зело и преужасен; сурово и жестоко нападоша казаки на войско литовское: ови убо боси, инии же нази, токмо оружие имущие в руках своих и побивающие их немилостивно. И обоз у литовских людей розорвали» .

Гетманские войска отступали по всему фронту. Дело завершила атака кавалерии. Победителям достались обоз, пленные, шатры, знамена и литавры. Воеводам пришлось сдерживать своих людей, которые рвались выйти за город в преследование. Войска гетмана Ходкевича провели ночь не сходя с коней около Донского монастыря. 25 августа 1612 года войска гетмана выступили в направлении Можайска и далее к границе.

Последствия

Поражение гетмана Ходкевича на подступах к Москве предопределило падение польско-литовского гарнизона Кремля.

Эта битва стала поворотным событием Смутного времени. По словам польского хрониста XVII века Кобержицкого: «Поляки понесли такую значительную потерю, что ее ничем уже нельзя было вознаградить. Колесо фортуны повернулось - надежда завладеть целым Московским государством рушилась невозвратно.»